Выйти замуж за эльфа - Страница 173

173

— Постойте, а у вас действительно есть эльфийский принц? Или это шутка такая?

Магические линии были на месте. Более того, заклинание жило, в его центре пульсировали зеленые нити силы, готовые сработать, послушные воле создателя. Осталось только понять, как перехватить его и активизировать.

— Почему шутка? Принц реальный. Я бы даже дал его пощупать, только Тимофей боится из круга выйти.

— Между прочим, кровь — самая сильная составляющая некоторых видов магии, — изрек Ахурамариэль.

«Это ты к чему?»

— К тому, что твоя кровь льется в жертвенную чашу, а чаша касается одной из нитей заклинания.

Я чуть не подпрыгнула от радости, но железные браслеты ковали на совесть, и я дугой выгнулась на столе.

— Что случилось? — тут же заинтересовался маг.

— В бок что-то кольнуло, — солгала я.

— Бедняжка. — С деланым сочувствием протянул он. — Ну ничего… Скоро тебя перестанет интересовать бренная оболочка и временные неудобства сменятся покоем и сном… вечным сном.

Какой же он добрый… Просто душка! Умилилась я. Кровь медленно, но верно покидала мое остывающее тело. Я попробовала представить, как красная тягучая капля вместе со своими сестрами сливаются в тонкий ручеек в желобке и стремятся стечь в жертвенную чашу. Их магия поднимается по стенкам благородного сосуда и тянется прямо к тонкой, незримой для невооруженного глаза линии заклинания. Линия сначала упруго дернулась, как нить паутины, в которую угодила неосторожная мошка, и замерла в терпеливом ожидании. Я тоже ждала. Сердце испуганно замерло в груди. Неужели не вышло?.. Будет ли еще один шанс? Еще одна попытка? Хватит ли времени и сил или сознание окончательно померкнет, прежде чем заклинание подчинится моей воле?

Казалось, ничего не происходит, но тут центр заклинания едва ощутимо вздрогнул. Слабенько так, но я почувствовала. В глазах потемнело. Я снова облизнула губы и слабеющим голосом шепнула:

— Кровью своей я призываю вас… — Кажется, сердце пропустило один такт. Только бы успеть. Я попыталась сосредоточиться, но мысли ускользали и растекались, словно чернила по столешнице. — Кровью своей я оживляю вас…

— Что это такое она делает? — Кажется, удивленный голос принадлежал Тимофею.

— Понятия не имею. — Это уже некромант.

Я мстительно усмехнулась, продолжая шептать:

— Кровь моя — пища ваша… Одна плоть, одна кровь, одна воля, одна душа… Кровь от крови моей, плоть от плоти моей… Восстаньте, дети мои… Восстаньте и служите мне!!!

Казалось, все силы ушли на последний то ли хрип, то ли вопль. Я закашлялась, из горла вырвался какой-то булькающий звук. И… заклинание сдетонировало. Под натиском магии я на миг потеряла способность дышать. Разряд, похожий на электрический, пронзил мое тело. Мне показалось, будто у меня вспыхнула кожа и я сгораю заживо на своем алтаре, не в силах даже попросить помощи.

Никогда я не ощущала ничего подобного! Сила текла, распространялась, как круги по воде, все дальше и дальше, пока не покрыла весь пол в замке и всю землю толстым ровным слоем, как туман прохладным осенним утром. Я чувствовала нежить — всю нежить, которая кишмя кишела в этом странном лесу и была заперта в самом замке… Но не только их. Еще я чувствовала каждый труп, каждую древнюю могилу. Чувствовала, как они восстают из праха — эти дряхлые скелеты людей и нелюдей, каких-то зверей и даже нежити.

Некромант не мог не почувствовать эту мощь. Он бросился к границе круга, но было уже поздно. Я услышала, как дверь распахнулась от мощного удара и в комнату ввалилось что-то, что заставило некроманта взвыть от ужаса и кинуться к центру в надежде, что меловая черта на полу сможет защитить его и ученика от жути, что шла, ползла, бежала сюда, подгоняемая единственным желанием: быть мне полезными.

Дельфициус тонко, по-бабьи, взвизгнул и метнулся ко мне. Раздался треск материи.

— Учитель! Вы сошли с ума? Зачем вы рвете на себе одежду? Голос Тимофея был полон ужаса.

— И тебе советую сделать то же самое!

— Думаете, если нежить увидит нас обнаженными, решит, что мы слишком тощие и невкусные?

— Нет. Я надеюсь, что, если мы перевяжем эту зловредную разрушительницу замков, монстры нас пощадят. Боюсь, ее смерти мы не переживем.

Я усмехнулась, разглядывая как бы со стороны тощее, бледное тело старика, который сорвал свой плащ и наклонился надо мной. Тимофей тоже больше напоминал кузнечика, чем парня: ему явно не хватало физических упражнений. Самое удивительное, что я их действительно видела: они суетились вокруг моего распластанного на жертвеннике тела, пытались остановить кровь и заботливо перевязывали окровавленные запястья кусками материи…

Стоп… Как я могу видеть себя со стороны? Неужели я уже того… умерла? Почила в бозе… Пала жертвой мстительного некроманта… Я не видела ни белого коридора, ни света в конце тоннеля, ничего подобного, и чувствовала себя обделенной. В горле родился какой-то звук, кажется, шипение… Теперь у меня была целая вечность для жалости к себе. Отчего не начать прямо сейчас? Я плюхнулась на пятую точку, опустила вниз голову и… обнаружила огромные чешуйчатые лапищи грязно-зеленого цвета, с внушительными серповидными когтями. Ой, мамочки! Это еще что?

35

Ищейка поднял вверх голову и принюхался. Роландэль пролетел над оборотнем на бреющем полете.

— Я знаю, где она! — крикнул Ищейка, хотя не был уверен в том, что дракон его услышит.

С другой стороны, древняя раса драконов славилась остротой зрения и слуха. Подтверждая этот исторический факт, черный зашел на посадку. Мощные крылья подняли тучу пыли, когтистые лапы ударили по земле, как стенобитное орудие, желтые глаза с поперечными зрачками не мигая уставились на оборотня. Когда тебя внимательно изучает пара драконьих глаз размером с тарелку, это впечатляет. Ищейка невольно осадил назад, споткнулся о выступающий из земли корень и с размаху грохнулся на пятую точку. С равновесием у оборотней все в порядке, просто он не привык к тесному общению с реликтовыми ящерами, пышущими огнем.

173